трилогика
он снова пришёл разве ждал его кто-то иначе
постель не успела остыть и зажариться хлеб
не дав никому досмотреть до конца передачу
в углу телевизор от слёз сериальных ослеп
он снова пришёл о пришедших вестимо не плачут
и смех уходящему в спину конечно нелеп
грабитель забытых садов и пустых огородов
глухой собеседник пророка пропавшей звезды
последний хранитель реликвии рода уродов
ценитель короткого вздоха и долгой езды
по мирным шершавым ушам благодарных народов
он снова пришёл разве с ним далеко до беды
***
тот не знает наслажденья
тот картошки не едал
нила желтая вода
тота тешила с рожденья
египтянская еда
обходилась без растенья
обожаемого нами
и индейскими жуками
(вариант «гвардейскими» — ихняя колорадская расцветка прямое издевательство над русской военной славой, которая этим регулярным насекомым пофиг, как и невоенная трудовая доблесть)
***
кто шагает громыхая
возле самого двора
знать судьба его лихая
протащила на ура
знать судьба его злодейка
на индейку точит нож
а в кармане не копейка
а до дыр затёртый грош
что он ходит заведённый
чем заведует впотьмах
из души его бездонной
на поверхность рвётся страх
задыхаясь и моргая
выбирается на свет
подожди судьба другая
у него в тебя билет
не спеши с отправкой счастье
тормози удачи миг
перекрёсток парных свастик
не пропустит проводник
пусть разбудит если ночью
пусть махнёт фуражкой вслед
ведь пока что не просрочен
у него в ништяк билет
и багаж почтовым рейсом
уж летит куда-нибудь
и наручниками с кейсом
эту руку не стянуть
не спеши судьба иная
в дальний путь со всех путей
он придёт себя не зная
и уедет без затей
подрастёт щенок за время
даст отмашку байконур
в шоколадном липком креме
нефтяной увязнет бур
с рёвом вверх вспорхнёт гаруда
гаджамукха юркнет в лаз
он уйдёт туда отсюда
как всегда в последний раз