Расскажу-ка я вам страшную сказку. На ночь. Даже если вы читаете это днём, не сильно веселитесь. Вечером вы мою сказочку обязательно вспомните. А если не вспомните, то у вас плохая память. Ужасная память. Стра-а-ашная память! Нет, я вас пока не пугаю. Сказочка, как и присказка, ещё впереди. А это я так…
Итак, сказка. Нет, сначала — присказка. Так полагается. Но присказки у меня нет. А что-нибудь типа «На острове Буяне зимуют россияне» писать не хочется. Тем более, как-то все эти присказки с моей сказкой не вяжутся. Так что без присказки вполне можно обойтись.
Значит, сказка.
Как бы её попонятнее начать? Ну вот так, например:
У одного мужика воспалился третий глаз. Болит и болит, смотреть и моргать просто невозможно. Долго мужик маялся, потом пошёл к врачу. А тот ему и говорит: удалять надо, батенька. А то воспаление, не дай Бог, конечно, на чакры перекинется… Мужик, конечно, в слёзы. А ему и плакать больно. Двумя глазами ничего, слезотечение в норме, а третьим никак.
Ну что делать… Вытер мужик видимые и невидимые слёзы. Ладно, говорит, согласен. Режь! А как его резать? Мужик и не знает, где этот самый третий лишний у него находится. Нет, он, конечно, знает, что есть, что болит, что моргать невозможно, а вот ГДЕ болит… А уж врачу и вообще о том знать не положено. Если каждый будет знать, где у меня третий глаз… хотя, я здесь, разумеется, ни при чём, но это так, для примера. А мужик, он, конечно… Так. Стоп. О чём я?
Ага! Мужик понимает: надо искать. И врач понимает: искать надо. Стали искать. Долго искали. А тут у мужика и чакры что-то пошаливать стали.
Дёргать. Причем, нижние дёргает, а верхние ноют. Воспаление перекинулось, не иначе… Взмолился мужик не своим голосом: «Отпусти меня обратно в море!»
Это у него уже раздвоение личности началось. Доктор озадачился. У двух личностей-то глаз в два раза больше! И тут его озарение посетило. Просветлел он лицом и ткнул перстом мужику в живот — вот он, голубчик! Оказывается, у мужика третий глаз аккурат в пупке располагался. Очень удобное место, между прочим. Заглянул просветлённый доктор в пупок, а там — грязи! Мужик-то ни сном, ни духом.
Не знал он, бедолага, что пупок у него такой важный. Третий глаз-то когда болит — в натуре не поймёшь. То в голову отдаёт, то в паху чешется.
Загоревал мужик. Если б он знал, так мыл бы пупок мылом в день по три раза! Но что теперь делать. Вырезали ему пупок, искусственный вставили.
Из импортного силикона. Обрадовался мужик, отблагодарил врача, как мог, и ушел.
Приходит домой — мама родная! Болит! Не то ему доктор удалил. Это ему показалось, что озарение, и не просветлился он вовсе, паскудник, а просто похмелье у него неожиданно кончилось. Врач-алкоголик — это, дорогие мои, ужасно! Лёг мужик на диван, прикрыл силиконовый протез двумя руками, попрощался с тараканами и умер… А что ему было делать? Пупка не вернёшь, третий глаз ослеп, чакры атрофировались. Да и силикон этот импортный — дерьмо!
Умер, короче, мужик навсегда. А врач и не узнал. Прожил долгую счастливую жизнь и на дружеских вечеринках рассказывать любил, как он однажды удачно прооперировал третий глаз. Ему все завидовали — надо же, какой крутой! А он, как мы уже, к сожалению, знаем, вовсе и не крутой. Алкоголик непросветленный, вот он кто…
Вот такая сказка. Хотя, почему — сказка? Чистая правда! Я просто не то рассказывать начал. А сказку я в следующий раз расскажу, мне идти пора. В третий глаз капли капать. Что-то он побаливает в последнее время… А у меня глаз-то аж восемь, и каждый второй — третий! Как бы воспаление на чакры не перекинулось…